28 мая — великий Праздник Вознесения Господня.
«Мы празднуем сегодня Вознесение Господа на небеса. Если ребенок вас спросит: «Где Бог живет?» — что вы ответите?
На небе и в сердце.
Господь Иисус Христос своим Вознесением указал нам путь: мы должны возносить свой ум от земли на небо. Как это сделать? Молитва — это самый доступный нам способ возносить ум на небо.
И здесь важно не только утреннее и вечернее правило соблюдать, а еще в течение дня проводить такую внутреннюю работу, чтобы к концу дня на молитве могли СЛЫШАТЬ».
(Из проповеди иерея Дионисия Вихрова)
В этот день в храмах читается Евангелие от Луки об этом событии:
«Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотри́те; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги.
Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними.
И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах.
Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима. Вы же свидетели сему. И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше.
И вывел их вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо.
Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью. И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога. Аминь. «
Архимандрит Ианнуарий Ивлиев:
В праздник Вознесения Господня читается Книга Деяний святых Апостолов Евангелиста Луки. Только этот Евангелист сообщает нам о Вознесении, причем дважды: в своем Евангелии (Лк 24,50-53) и в Книге Деяний (Деян 1,9-11). В последнем случае всего в трех стихах! Но они для Евангелиста имели очень большое значение. Сегодня мы далеко не всегда понимаем, почему уход Иисуса Христа с земли, на которой Он сорок дней после Своего Воскресения являлся Своим ученикам, почему этот уход празднуется как великое и радостное событие. Вспомним: в Евангелии говорится, что ученики Господа после Его отшествия на небо «возвратились в Иерусалим с великой радостью» (Лк 24,52). Чтобы понять их радость, нам необходимо выяснить, какой смысл для людей того времени имело взятие человека на небо. Разумеется, сегодня мы не можем себе мыслить небо так же, как в первом столетии христианской эры. Но как бы «небо» ни мыслилось, в религиозном сознании оно было и остается сферой Божественного.
В античном мире вознесение или восхищение человека на небо означало его обожение, преображение смертного в бессмертного. Но в случае вознесения Иисуса Христа становилось ясно, что Он возвращается к той Божественной славе, которая принадлежала Ему изначально. Другими словами, Вознесение было не обретением, но подтверждением Его Божественности. И не только это.
Дело в том, что в Библии взятие человека на небо имело особый, а именно эсхатологический смысл. Предполагалось, что на восхищаемую личность возлагается особая задача перед концом века сего. Так, пророк Илия, был взят на небо и как бы ожидает своего возвращения. Господь говорит: «Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня» (Мал 4,5). В Книге Откровения есть удивительное место, где тайнозритель Иоанн видит земное рождение Сына Божия. И в его видении Спаситель после Своего рождения от Жены, облеченной в солнце, как бы немедленно, минуя все события Его земной жизни, восхищается на небо: «И родила она Младенца мужеского пола … и восхищено было Дитя ее к Богу и престолу Его» (Откр 12,5). Это говорит о том, что Вознесению придавалось значение, равновеликое Рождеству, ибо пребывание Иисуса Христа на небе, в вечности, осознавалось как гарантия Его эсхатологического возвращения в качестве Судии и Господа. Рассказы о Вознесении отражали радостный пасхальный опыт первых христиан. Этот опыт состоял в переживании живого присутствия распятого, воскресшего и вознесшегося Иисуса. После Вознесения Господа близость Воскресшего переживалась так сильно, что христиане могли исповедать: «(Он) открылся Сыном Божиим в силе» (Рим 1,4), «Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени» (Флп 2,9), «Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя» (Деян 5,31). Это спасительное деяние Бога воспевали, о нем размышляли снова и снова, его провозглашали. Вознесение Христово придавало христианам уверенность в том, что Иисус не покинул их, но что Он – в вечности, а следовательно, всегда с ними. Из этой радостной веры Евангелист Лука и формирует свои высказывания о Вознесении.
Только три стиха текста. Но сколько искусной премудрости можно обнаружить в этих кратких строках!
Во-первых, мы замечаем, что в маленьком отрывке пять раз употреблены выражения, означающие «смотреть, видеть». Они призваны удостоверить в очевидности события. Здесь Лука заверяет в том, о чем говорил уже в начале своего Евангелия: он намерен сообщить только то, что «передали нам бывшие с самого начала очевидцами … Слова» (Лк 1,2). Рассказ в Деяниях заверяет: Апостолы– очевидцы и, следовательно, будут надежными свидетелями и верными основателями предания.
Во-вторых, обратим внимание на облако, которое уносит Иисуса Христа. Разумеется, речь идет не о простом облаке. В наше время мы так далеко отошли от мировосприятия людей античного и библейского мира, что стали нечувствительны ко многим символам, которые так много говорили древним. Люди примитивного ума могут посмеиваться над «детской фантазией» рассказа о полете на облаке. Но и люди разумные далеко не всегда понимают суть религиозной символики. Облако – общечеловеческий древний символ и наглядный образ божественного присутствия, а также восхищения и обожения. Достаточно почесть рассказ историка Тита Ливия о Ромуле, которого облако восхитило в небо, после чего римляне стали поклоняться ему как богу. Так в языческом мире. А в Священном Писании? В нем облако – тоже один из важнейших символов. Вспомним Преображение, где облако Божественного присутствия осенило апостолов (Лк 9,34-35). Вспомним Первое послание к Фессалоникийцам, где говорится о восхищении «на облаках в сретение Господу» (1 Фесс 4,17). Но самое главное – пророчество Даниила о Сыне Человеческом, грядущем на облаках небесных (Дан 7,13), столь часто вспоминаемое в Новом Завете. При Вознесении облако уносит Иисуса Христа от взора Его учеников. Цель Его пути – небо, о котором трижды говорится в речи Ангелов. Это троекратное повторение придает их речи торжественный характер: «смотрите на небо», «вознесенный на небо», «ушел на небо» (Деян 1,11). Там, на небе, Он будет пребывать до Второго пришествия.
В-третьих, замечательно появление ангелоподобных мужей. Да, это именно Ангелы, чтò выдают их белые одежды. Евангелист Лука искусно строит свой рассказ о двух Ангелах в истории Вознесения как параллель к своему же пасхальному рассказу о женщинах, которые пришли с ароматами ко гробу Господа Иисуса. Там, возле пустого гроба «предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих» (Лк 24,4). Это тоже были Ангелы. Их двое. И это соответствует библейскому праву верного свидетельства (Втор 17,6; 19,15).
Наконец, в-четвертых, пожалуй, самое важное в рассказе о Вознесении – сама речь Ангелов. Как и на гробе, они задают вопрос, который призван исправить неверное понимание события и неверное поведение. «Что вы ищете живого между мертвыми?», – спросили Ангелы женщин. «Что вы стоите и смотрите на небо?», – спросили они учеников. Как тогда женщинам, видящим пустой гроб, было сказано, что искать живого с мертвыми лишено смысла (Лк 24,5), так и теперь говорится, что бессмысленно искать взором Того, Кто сидит ныне одесную Бога (Лк 22,69), бессмысленно ждать его ныне. Чтò надо делать ныне, было только что заповедано Самим Иисусом. Ученики не должны стоять, смотреть на небо и бездеятельно ждать или размышлять о Втором пришествии и его сроке, но должны стать свидетелями и очевидцами Воскресшего, как только они примут Духа, Которого они должны ныне ожидать в Иерусалиме, чтобы оттуда начать свой путь «до края земли». При этом нельзя забывать, что Господь в конце времен вернется. Второе пришествие Господа Иисуса, Сына Человеческого произойдет «таким же образом», каким произошло и Его вознесение, а именно, «на облаке» (Лк 21,27). Вознесенный к Божественной жизни Иисус – вернется на облаках небесных как Сын Человеческий (Лк 21,27), владычество Которого – «владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится» (Дан 7,14). В такой уверенности, будучи очевидцами и свидетелями, ученики и должны идти указанным им путем.
________________________
митрополит Вениамин (Федченков)
Размышления о Двунадесятых праздниках. Том II. От Богоявления до Вознесения
Вознесение Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа
Лишь только мы отдали праздник Пасхи, как тотчас же, почти без подготовки, мгновенно явился другой светоносный праздник – Вознесения Господня…
Душа почти еще не успела остыть от радостного хваления Воскресения, как уже нужно прославлять Возносящегося…
Единственно, что о нем заранее напоминало, это Вознесенские ирмосы, которые стали петься вместо катавасии с 6-й недели до Пасхи и на отдание ее.
Но это давало слишком мало… А главное – душа еще все жила воскресением… И как пред солнцем бледнеет луна, так перед «Царем дней», Пасхою, все другие праздники смиряются… Благодать Пасхи сильнее всех других праздников… Поэтому Пасху довели до самого крайнего срока, вплоть до Вознесения, и оттого не оказалось ни чувств в душе, ни места в уставе и богослужении для Вознесения… Поэтому-то почти нет предпразднства. Только в среду на утрене началось оно. Промежуточное во времени – менее дня… Но вчера начали читать канон Вознесению… И вдруг мне послышалось некое «благоухание» чего-то нового… Точно где-то в стороне зазвонили…
Стал слушать чтение… Особенно живо воспринимается каждое слово… Но о богослужебных мыслях после напишу. Теперь же я остановился только на чувстве радости, которое тонкою струею откуда-то начало проникать… Маленький ручеек в широкую реку… Приблизившееся Вознесение в море радости Пасхи… И за то благодарю Господа… Но потом отдание Пасхи опять затопило все…
Служим всенощную… Вышел я на литию… Немного сосредоточился на зрении Господа Вознесшегося… И вдруг стало ясно: НАШ Господь там! И это слово «наш» и осталось в душе…
В самом деле: вознесся Господь ведь не Божеством, а человечеством… НАШЕ естество вознес Он. Или: В НАШЕМ естестве вознесся… Он – с воплощения еще НАШ, и там у Отца ЗА НАС ХОДАТАЙСТВУЕТ… Не может не ходатайствовать… Мы Ему – свои… Он – наш…
Какая близость!.. И понятно: какие великие блага от этого должны проистекать для нас… Но об этом еще после… А сейчас – корень всего: НАШ Господь одесную Отца… Все прочее – следствия… Слава Тебе!
Не знаю, как вам и сказать о своем настроении сердечном… Вот написал два слова: «легкое – белое»… Будто ими я могу немного выразить те чувства, какие праздник Вознесения вызывает непосредственно, без мыслей… Припомните море радости на Пасху, Пасху «красную»… Огненную… Возбуждающую… Здесь иное… Какой-то прозрачный, безоблачный воздух… Будто и человек становится легче весом… И чистое, чистое… Белое… Как бы «плавно», мирно (а не с силою Пасхи) отделиться от земли и тихонько подниматься туда… выше… выше…
Потому и облачения хочется надеть белые, чистые…
И еще… Хожу в храме, заправляю лампадочки… а точно неясно слышу себя… Будто, задумавшись, не замечаешь происходящего вокруг… Праздник влечет к небу… И не мысленно, а непосредственно… Я думаю, что такова «благодать» этого праздника: ВЛЕЧЕНИЕ К НАДЗЕМНОМУ. То, что совершилось в Господе нашем, это повторяется и в каждом из нас…
Давно мне прежде на этот праздник приходили мысли, что Вознесение требует от нас надземности, чистоты, святости… И эту мысль дал святой апостол в послании к Колоссянам, которые увлекались философствованиями (гностическими), а жили грешно (просто – блудно); иные же, наоборот, в самочинном аскетизме, с охуждением творения Божия, считая материю нечистой. И вот апостол говорит им, что Христос есть Истинный Совершенный Бог во плоти… Теперь Он вознесся к Отцу и «седит одесную» Его… А если Он там, то и вы о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокровенна со Христом в Боге… Итак, умертвите уды (члены) ваша: блуд, нечистоту, лихоимство, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение (Кол. 3:1–5)… Иначе гнев Божий грядет (ст. 6)…
Так, отрывая от земли, праздник Вознесения требует духовного подвига, борьбы за святость души… Нужно вознесение духа…
Пасха дала необъятный простор… Неохватываемый подъем… Торжество будущего идеала блаженства… Но путь к этому не скор… Нужно не восторгаться, А ЕЩЕ ОЧИЩАТЬ СЕБЯ… И праздник Вознесения несет эту мысль и чувство.
Иные думают, что апостолы после вознесения Господа возвратились опечаленными, что они лишились Господа, и Учителя, и Утешителя… И отчасти это верно и понятно. В одной стихире (на Господи, воззвах) говорится об этом так: Господи, апостолы, яко видеша Тя на облацех возносима, рыданием слез, Жизнодавче Христе, скорби исполняемы, рыдающе, глаголаху: Владыко! не остави нас сирых, ихже за милосердые возлюбил еси рабы Твоя… Но посли, якоже обещал еси нам, Пресвятаго Твоего Духа.
Таково было первое естественное чувство. А потом Господь их Сам утешил… Как? Да разве Он, Всемогущий, не может утешить, когда захочет?! Что спрашиваем: «как?» – Всячески!.. Одним словом мир сотворил!.. Человека из глины создал… А человек спрашивает: «как?»
…Вот хотя бы обещанием послать Утешителя! А раз – «Утешителя», то, значит, они скорбели… А сверх всего – «благословением»… Мы и сами знаем, что от святых даже людей сладостно получить благословение. А здесь Сам Бог Воплотившийся благословил.
…И их сердца утешились до такой степени, что, как говорится в Евангелии, они все возвратились «С РАДОСТИЮ ВЕЛИКОЮ», «хваляще и благословяще Бога». Поэтому и в песнопениях праздника о скорби и говорилось лишь в одном месте, как бы мимоходом, как о вещи малозначительной, скоро промелькнувшей, а после о радости будет петься.
Да и как не радоваться?! Богочеловек отошел к Отцу Небесному!.. Выше этого ничего нет! И учеников обещал взять туда же: идеже есмь Аз, ту и слуга мой будет (Ин. 12:26).
Ушли с радостью… Значит, и нам нужно с радостью уходить с праздника… В ожидании большей милости: ниспослания Духа Утешителя.
Когда сравниваешь Пасху с Пятидесятницею, то оба эти праздника представляются как бы двумя значительными вершинами; а Вознесение – промежуточным, соединительным, посредствующим между ними звеном, имеющим не самодовлеющее значение, а только значение ПУТИ, чтобы послать последнюю радость; чтобы и с людьми сделать то же, что произошло в Самом Воскресшем Господе при воскресении.
Да и по существу религиозному это в известной степени так: Сын Божий во плоти вознесся для того, чтобы примиренное (Крестом) и обновленное, обоготворенное (воскресением) естество человеческое сделать «своим» Богу Отцу и исходатайствовать всем людям утерянную благодать Духа.
Напишу еще об основных «тонах» праздника.
Много раз я переживал, что праздник Вознесения вызывает в моей душе необычное чувство «серьезности»… Губы сжимаются; весь настораживаешься, «собирается» не только дух, но и тело… Почти всегда воспринимаешь так…
И это бывает «само собою», а не вследствие «мыслей»… Мысли уже после подыскиваешь. Точнее, стараешься разобраться в чувстве: откуда оно? что такое? Мысли – не ясны, вот чувство – совершенно определенное и ясное… И даже не хочется размышлять о мыслях: так ясно чувство. Думается, однако, так: куда восходит Сын Божий?
К БОГУ!.. К БОГУ!..
Подумаем: если мы боимся предстать пред «важным» начальником, то каким чувством должно наполняться сердце, когда кто-либо восходит К САМОМУ БОГУ?! Всевысочайшему, Премирному, Всемогущему! «Со страхом и трепетом» живите, – говорит апостол Павел, – где и когда «Бог действует» (Флп. 2:12–13).
Еще прибавим, что восходим к Отцу, Который доселе «гневался» на «отлученное» человечество, бывшее «под клятвою»…
Но может быть, нужно быть спокойным, ибо восходит СЫН БОЖИЙ? Да, нужно бы быть спокойным и можно бы, если бы Он восходил ЗА ОДНОГО ЛИШЬ СЕБЯ. Но Он, – вникнем, с Божиею помощью! – восходит собственно не как Единородный, всегда «сущий в лоне Отчем», а как Воплотившийся Богочеловек… Восходит – человечество. В Нем восходит НАШЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО… МЫ ВОСХОДИМ… В этом – сущность всякого праздника, что он есть не только событие в Господе, но и В НАС. Что в Нем творилось, то в некоторой степени совершается и в нас.
…А мы виноваты пред Богом. И ныне Ему представляемся… Пример: Моисей был посредником за еврейский народ при Синайском Законодательстве. Народ чувствовал себя недостойным. Да и Сам Господь сказал Моисею: сойди и подтверди народу, чтобы он не порывался к Господу видеть Его, и чтобы не пали многие из него. Даже священники, приближающиеся к Господу, должны освятить себя, чтобы не поразил их Господь… И взошел лишь Моисей и с ним Аарон, но и он – не на вершину горы. А священники и народ да не порываются восходить ко Господу, чтобы [Господь] не поразил их (Исх. 19:21–25).
И когда народ увидел громы и пламя под горою, то отступил и стая вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть… Не бойтесь! – сказал Моисей: Бог пришел, чтобы испытать вас, и чтобы страх Его был пред лицем вашим. Это и есть «собранность», или «страх Божий», дабы вы не грешили. И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог (Исх. 20:19–21).
Итак, страх Божий был у евреев… Но у нас, христиан, чувство несколько иное: мягче… Ибо ныне от нас восходит Ходатай больше, чем Моисей, – Сам Сын Божий!.. И притом искупивший уже нас… Уже гнев Божий разрешен Крестом. Поэтому у нас остается не ужас, а «собранность», как я написал… Спокойная, умиренная «серьезность»… Или, еще лучше: великое БЛАГОГОВЕНИЕ… в молчании духа и уст.
Еще возьмем житейский пример. От нас, допустим, некто пошел вести переговоры или просить о чем-либо начальника… А что же мы в это время? Тотчас стихаем… становимся серьезны. Будто бы и мы сами там с ходатаем, стоим пред начальником… И ждем: чем кончится?
Но как же «с радостью» «воротились»? Да Ходатай пошел все же К БОГУ!.. И мы знаем, что ходатайство Его сильно: Он – Сын Ему по Божеству, а по человечеству – НАМ. Но еще больше это относится к будущему… А именно: к тому, что И МЫ САМИ будем туда же допущены… Но для этого нужно еще получить Духа освящающего.
И хотя этого еще не было при вознесении, еще не ощущается на праздник сей; но чрезвычайно радостно самое уже ОБЕЩАНИЕ этого.
Господь обнадежил учеников, во-первых, тем, что СКАЗАЛ, ОБЕЩАЛ им послать Духа: вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше… Я же пошлю обетование Отца Моего на вас (Лк. 24:49). Кстати: слово «обетование» понятнее было еврею, чем нам… «Обетованная» земля – Палестина… Идеал чаяний их – с Авраама до Моисея… Обетованный Мессия Спаситель… Обетованные блага земные: «да благо ти будет» и пр. Только ныне вместо земных благ обещаны небесные; посему в Евангелии Матфея говорится: даст блага просящиму Него (Мф. 7:11). А у евангелиста Луки то же место читается: даст Духа Святаго просящим у Него (Лк. 11:13)… Поэтому у евангелиста Матфея: да приидет Царствие Твое (Мф. 6:10) как символ высших благ.
А святой Григорий Нисский приводит древнее разночтение: «да приидет Дух Святый». Поэтому и ученики еще путают: Спаситель говорит: будете крещены Духом Святым… А они тут же, еще не понимая сего на опыте, а представляя все в земных формах, спрашивают: не восстановляешь ли Ты царство Израилево (а не Божие) (Деян. 1:5–6).
…И это обещание Господь подкрепил «БЛАГОСЛОВЕНИЕМ» (Лк. 24:50)… В чем сила этого подтверждения (или, по-славянски: радость сотворивый учеником обетованием Святаго Духа, ИЗВЕЩЕННЫМ, то есть удостоверенным, им бывшим благословением)? Духа еще не получили, но «ЗАЛОГ», но «ручательство» уже имеют: Сын уже «благословил» их… Если сын царя – наследник престола (беру примеры для ясности) прощенному преступнику подает руку свою царскую, то не ясно ли, что это знак несомненной надежды на получение полной милости и от самого царя? Но благословение Божие, Сына Божия, уже подавало и некую благодатную силу, – «зачаток» Духа… Как и на Пасху Христос явился ученикам и сказал им: мир вам… Дунул… и добавил: приимите Дух Свят – отпущать грехи… Но это – зачаток лишь… А полнота – в Пятидесятницу!
Итак, соединим: а) белизну чистоты, б) серьезность благоговения, в) надежду на примирение, г) радость обетования, – вот у нас и будет ОБЩИЙ ТОН праздника Вознесения… Но преимуществовать будет БЕЛЫЙ ТОН ЧИСТОТЫ И ЯСНОСТЬ СОБРАННОСТИ, с прибавлением лишь радости.
Но еще нужно дополнить ощущением «славы»… Нужно сказать, что сердцем своим я мало ощущал это действие благодати праздника… И, думаю, это оттого, что выше сил моих… Не доросли мы до сопереживания славы… Но умом (и лишь чуточку опытом) можем понимать, что праздник Вознесения есть праздник «славы»…
Человечество во Христе было теперь прославлено так, как нельзя и представить выше: вознеслось к Отцу на Престол! Даже ВЫШЕ АНГЕЛОВ!
А особенно, – если представить, что до этого терпел Спаситель: умаление воплощением («преклонив небеса, сниде», смирился, истощился), гонениями, борьбою с диаволом за человека, и с самим же человеком! О род неверный! Доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? (Мф. 17:17). Это мог сказать лишь Бог, страждущий за рабов… Непонимание учеников… Оставленность… Суд… Поношения… Крест…
А теперь – к Отцу Небесному! Какая слава!
Недаром и апостол Павел сопоставляет эти два события – уничижение страдания и славу вознесения выше всякого имени (Флп. 2:5–11).
Но эта слава нас, недостойных, лишь краешком затрагивает… И не должно нам брать меры выше себя: «высших себя не ищи», – говорит Писание (Сир. 3:21)… Посему о большем умолчим… «Славу» праздника понимают святые люди!
Слышали мы много раз слова эти в конце тропаря Вознесению. Но останавливались сердцем? Иногда их несколько ощутили… На небо вознесся Сам Спаситель мира, или Избавитель… Что это за слово: «Избавитель»? Избавить от беды… Освободить, избавить от плена. Это, в сущности, то же, что и «Искупитель»… Только в последнем слове более указывается на ПУТЬ избавления (Крест, Искупительную жертву Отцу), а в слове «Избавитель» говорится о результате, достижении. Но, в сущности, и в том, и в другом слове самая СИЛА заключается в том, что НЕ МЫ сами спасаем себя, а ОН нас спасает, избавляет… Если я скажу про какого-либо человека: он мой избавитель! – это значит, что не я спас себя, а он – меня.
В вознесении Господь Иисус Христос уже вознесся как Избавитель – не Себя лишь (что было пока в воскресении), а всего мира… Он вознесся к Отцу, чтобы избавлять, или: уже «как», то есть в качестве, Избавителя.
…Прежде, на Голгофе, – как «жертва»; в воскресении – как «обновитель» природы, а теперь – как «Избавитель», или просто – как «Спаситель»… Поэтому замена только: у сербов этот день так прямо и называется: «Спасов ден»… Это – глубоко!
Он вознесся… Но нам еще нельзя… Ибо, чтобы вознестись к Отцу, нужно быть подобным Отцу, ОБОЖЕННЫМ, не только по душе, но и по телу. Для этого нужно действие СВЯТОГО ДУХА, ибо сама человеческая природа не может себя возродить… Это – очевидный факт опыта нашего и всего человечества!
Но, чтобы сподобиться Духа, нужно примириться с Отцом Небесным. Это достигается СТРАДАНИЕМ: Спаситель и выстрадал всё, за человечество!
После креста Он воскрес. «Бог» во Христе воскресил «Человека». А воскрешает, оживляет все Бог Отец, но силою Животворящего Духа… Поэтому можно понять слова Писания, что про воскресение Христа иногда говорится: Бог воскресил Его (Деян. 2:24). Сего Иисуса Бог воскресил, чему мы все свидетели (ст. 32). Бог, воскресив Сына Своего Иисуса… послал Его благословить вас (Деян. 3:26). Начальника жизни убили; а Сего Бог воскресил из мертвых (Деян. 3:15, 10:40, 13:30; Рим. 10:9).
А о Духе: Дух Того (то есть Отца), Кто воскресил из мертвых Иисуса, – если Он (Дух) живет в вас, то Воскресивший Христа (Отец) из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас (Рим. 8:11).
И принес Себя в жертву Отцу тоже «Духом Святым», – как прямо говорится в послании к Евреям: Кольми паче кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел… И потому Он есть Ходатай Нового Завета, дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений… призванные… получили обетованное (Евр. 9:14–15).
Обетованное, то есть Духа Святого, Который сначала воскрешает наши души, а потом воскресит и тела.
Но во Христе все это совершилось вполне в момент воскресения. И только в «обновленном», восстановленном существе Он мог взойти к Отцу, одесную сести… Поэтому тотчас же по воскресении Он и говорит: восхожу ко Отцу Моему и Отцу вашему и Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20:17). По Божеству Он всегда был с Отцом, а по человечеству только после воскресения может… И неудивительно, что говорит: «Богу Моему»… Да! – Отец воскресил Сына воплотившегося Духом Святым. Поэтому для «Человека» в Сыне Божием – Бог Отец есть «Бог».
Но люди должны еще ждать для себя воскресения Духом Святым. Это на праздник Вознесения дано нам как обетование, а получится на Пятидесятницу, в день Сошествия Духа, для всех.
Но и тогда еще нельзя сразу «вознестись». Это лишь «залог»… Нужно будет пройти весь крестный путь за Господом: как Христос пострадал за нас плотию, то и вы вооружитесь тою же мыслию, ибо страдающий плотию перестает грешить (1Пет. 4:1). Нужно СТРАДАТЬ. Только после этого будет дан Дух Божий в полноте.
Но и тогда, по смерти, будет лишь частичное «вознесение», – только душою; а полное будет после конца мира, когда будут воскрешены и тела: мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках (тоже, как и Господь при вознесении на облаке вознесся) в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем (1Сол. 4:16–17). Утешайте друг друга сими словами (ст. 18).
Но всё это уже придет само собою, лишь бы сподобиться Духа Святого и Животворящего… Посеянное зерно даст потом плод во время свое.
Вот в ожидании сего дара ученики и ушли от горы Елеонской… Будем и мы ждать праздника Пятидесятницы с радостью. А «слава» – после Суда…
Еще в течение Пасхи мне приходили мысли о страшном дне… Как-то на литургии, СРАЗУ после радости о Воскресшем, блеснула МОЛНИЯ ГРОЗНОГО СУДИИ… Это неожиданно было… И вот какой ход чувств был: смотри, человек, что для тебя сделал Сын Божий! Воплотился, пострадал, теперь воскрес, обновил твою природу… Тебя же хочет Он обновить… Но если ты и теперь не примешь Его, тогда дашь страшный ответ на последнем суде.
…Поняли?..
А вот на вознесение ангелы явились и, утешая учеников, прямо заявили, что Он второй раз придет – уже судить…
Однако на Пасху о суде не говорится, а на Вознесение сами ангелы говорят… Почему?
…Тогда еще не всё было соделано Господом. Потому еще не время было требовать даров за совершенное… А ныне уже всё кончилось, всё дано для спасения; но уж если кто не спасется, сам отвечай.
Ныне совершилось примирение во Христе, а через Него и всех нас… И если кто останется врагом Богу и после этого, того ждет грозный Страшный суд.
Так всё яснее становится связь Вознесения и последнего суда, о котором возвестили ангелы апостолам: Он придет снова таким же образом (Деян. 1:11).
Господь может сказать так: «Я всё сделал для вас… Искупил Крестом. Примирил с Отцом. Пошлю Духа Утешителя и Животворца… Смотрите же не опускайте рук своих… А если опустите, то из сына освобожденного сделаетесь опять рабами. И Адам был в раю, но потерял его… И Я приду с судом и спрошу: что же ты, человек, сделал со своей стороны?»…
Поэтому Вознесение снова возбуждает настроение ответственности, «собранности»… Нельзя «слегка» отнестись ко спасению, переложив все упование на Его дело и ходатайство. Это означало бы пренебрежение всей Искупительной жертвой Сына Божия. Это было бы худшим повторением Адамова греха, который не захотел трудиться в послушании, а уже пожелал «сорвать плод» богоподобия. Но только теперь страшнее, ибо больше была жертва! Невозможно… соделавшихся причастниками Духа Святаго… и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему (Евр. 6:4, 6)… Если отторгшийся Закона Моисеева… без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь Завета, Которою освящен, и Духа благодати оскорбляет?.. Страшно впасть в руки Бога Живаго (Евр. 10:28–29, 31), таких ждет некое страшное ожидание суда и ярость огня (ст. 27).
Но почему это не связано со Страстной седмицей? Там ведь было сделано главное, то есть искупление, но еще «не все» было совершено… Еще не восшел Ходатай на Небо со Своею жертвой… А на Вознесение кончилось все дело Иисуса Христа… Далее наступают «деяния» Святого Духа – жизнь Церкви… И только в конце мира опять, и уже последний раз, придет судить Тот, Который приходил и спасать. Подобно тому, как если бы отец отдавал в чужую сторону сына учиться: старался, хлопотал, нашел чудного учителя, отвез туда своего сына, но, прощаясь, сказал: вот я все сделал… Теперь учись… А я спрошу с тебя, когда ты возвратишься.
…А если так, то мысль о связи Страшного суда с Вознесением еще более вносит в тон праздника «страха Божия»; не «ужаса» иудейского, рабского, а страха сыновнего, побуждающего бодрствовать и трудиться.
Но одновременно с этим чувствуется ТИШИНА… Ведь ныне Ходатай примиряет нас с Отцом вполне, ибо Сам с плотию воссел одесную Его, чтобы за нас ходатайствовать… Это вливает надежду на спасение. И страх приобретает не пугающий характер, а только «вводящий внутрь», собирающий чувства… У хороших родителей хорошие дети ведут себя чинно, скромно, тихо. Любимы и любят; и тихи… Это – особенно привлекает сердце наше… Вознесение вводит в МОЛЧАНИЕ.
Но хотя полное вознесение будет после Суда, а частичное после смерти, однако и теперь СОВЕРШАЕТСЯ ДУХОВНОЕ ВОЗНЕСЕНИЕ. Именно через святое причащение. Самое причащение, как мы видели на Пасху, есть воскресение, поскольку человек «обожествляется», вступает в общение с Христом Богом. Поэтому святой Симеон называет Тайны «Божественными», «Боготворящими», «благодатными»; имиже оживляется (то есть воскресает) и обожается всяк ядый же и пияй чистым сердцем (молитва 6-я перед причащением)… Но потом, «оживши», человек уже возносится к Богу; так и говорится в 3-й молитве ко причащению: Преславным Твоим вознесением плотское обоживый восприятие, и сие (то есть нашу, восприятую Тобою природу) десным Отца седением почтый, сподоби мя причастием (то есть через причастие) Святых Твоих Таин, десную часть спасаемых получити*********************. […]суда: одни идут в рай, другие в ад. Но это уже делается теперь через причащение; и, следовательно, в залоге, в зачатке, человек уже теперь готовится к вознесению: птенец еще летать не может, но маленькие крылышки у него уже отрастают.
Поэтому-то после причащения людей читаются сначала: «Воскресение Христово видевше» и «Светися, светися», «О, Пасха»; но последнее заканчивается мольбою уже о будущем, ПО ВОЗНЕСЕНИИ: об «истом» причащении «в невечернем дни Царствия» Христова, то есть соучастия в седении со Христом одесную Отца, в полном блаженстве.
Поэтому-то и первый возглас после причащения: Спаси, Боже, люди Твоя и благослови достояние Твое… Оба эти слова нам знакомы из Вознесения: «Избавитель», Спаситель мира, уходя, «благословляет» учеников Своих, «люди Твоя»… OH CAM ЗДЕСЬ БЛАГОСЛОВЛЯЕТ… Священник лишь молится Ему: «спаси и благослови», а со своей стороны делает лишь благословляющее знамение. И потом, покадивши и поклонившись Дарам – Христу, выносит Их; и тут уж Сам Господь и благословляет, и говорит: «всегда с вами» до скончания века, и даже во веки веков (Мф. 28:20), как и при вознесении… И Святые Дары возносятся на жертвенник… Значит, это имеет не только смысл символического напоминания, но и действительного «совознесения» причастившихся, а молитвенно и все соединяются со Христом, со Христом и возводятся к Отцу Небесному…
И как после вознесения ученики воротились в Иерусалим, так и теперь после унесения Даров нужно уходить верующим из храма: «с миром изыдем»… Но в заключение получают «благословение Господне… благодатью и человеколюбием» – это уже можно относить к сошествию Святого Духа, как и читается в заамвонной молитве: всяк дар совершен свыше есть, сходяй от Тебе Отца Светов… А перед этим, закрывши антиминс, священнослужитель делает Евангелием крест над ним, говоря: яко Ты (Троица) еси освящение наше (а это освящение есть, собственно, дело Духа Святого), и Тебе славу воссылаем Отцу и Сыну и Святому Духу.
…Пред малым входом мы еще смотрим на плащаницу, которая лежит на престоле. С предпасхальной полунощи во время «Не рыдай Мене, Мати… востану бо и прославлюся» ее уносят из средины церкви и полагают на престоле… Христос хотя уже не «среди народа», но еще здесь, в мире, в особенном лишь состоянии… И думается: вот сейчас, скоро, ее уберут с престола… Христос вознесется… И вдруг на сердце стало скорбно, точно при расставании… Ведь вот 40 дней лежала плащаница на престоле пред нашими глазами, и казалось, что она не связана с нашей душою, а как пришло время уносить ее, сделалось до слез грустно. Как живого Христа взяли бы… И понял тогда я и скорбь учеников пред вознесением Господа…
Страшное состояние я пережил на Вознесение: почти не заметил литургии… Мне показалось, будто прошло времени – минута…
Дивно это было. И подумал я: время – вещь относительная… Как-то можно не замечать времени… Есть особые состояния… И в сверхъестественном мире «времени не будет», говорится в Апокалипсисе (Откр. 10:6, 21:23, 22:4).
…Я не подумал даже тогда: есть ли какая-нибудь связь с вознесением? А теперь приходит мысль такая: Господь, как Богочеловек, после воскресения, и особенно после вознесения Своего, вошел в такую сферу бытия, которая совершенно отлична от наших земных условий «времени и пространства»… И ее может понять только тот, кто уже живет в той сфере. Ведь всё познается только опытно. Всё открывается, а не «понимается»… Это должно сказать про всё в мире – и естественном, а равно (никак не менее, даже более) и в сверхъестественном.
В связи с этим разрешается ответ и на другой вопрос, который некогда предложили ученики святому Иоанну Лествичнику:
– ГДЕ ныне Христос, по вознесении?
Святой отец на это ответил, что подобного вопроса даже и задавать не должно, ибо это непостижимо. – Очевидно!
(Когда узнаю точную цитату, – то напишу.)
…Войдя в другую сферу бытия, сделавшись «духовным», тело Господа получило совершенно иные свойства – вне времени и пространства… И лучше о дальнейшем умолчать… Чувствуется в душе нечто, препятствующее дальнейшему проникновению в недоступную сферу…
Также решается и вопрос: где был Господь Иисус Христос в течение 40 дней после воскресения до вознесения? – Непостижимо! Выше нашего опыта… Вон и радио мгновенно (пять раз вокруг Земли в одну секунду) распространяется всюду… Бог ли, Творец радио, подлежит законам ограничения?..
Вспомнил: почему по покойникам правят именно 40 дней службы? А не 30, не 50?
И явился очень простой ответ: Господь 40 дней прожил на земле после воскресения до вознесения, до явления Своего Отцу. А то, что было во Христе, совершается и в членах Его – верующих. И по учению Церковного Предания душа усопших преставляется Престолу Божию в 40-й день… Поэтому и нужно молиться об умерших в эти дни…
Почему же именно 40, а не иначе? Это опять выходит из рамок и меры нашего познания, ибо относится к ИНОМУ миру…
И мне решительно не трудно принимать «тайны»… Даже наоборот… совершенно легко… И единственно умно это… А «рассуждать» – не умнее… Отрицание же просто безумно.
Об этом мы не задумываемся. Но если прочитаем конец Синаксария (сводка сведений о празднике, читаемая, по уставу, после 6-й песни канона), то увидим, что Божия Матерь с учениками, воротившись с Елеонской горы, проводили все 40 дней, – до сошествия Святого Духа, – не только в МОЛИТВЕ, НО И В ПОСТЕ… И это так естественно и необходимо, что даже приходится удивляться: как не приходила раньше эта мысль? Ведь готовиться нужно к получению ВЫСОЧАЙШЕЙ БЛАГОДАТИ! А всегда эта подготовка соединяется с усиленной молитвой и «говением» (постом)…
Главное же – нужно бы сохранять хоть пост духовный: воздержание языка, кротость сердца, собранность помыслов, чистоту сердца. Помоги, Господи! – Выпишем это место из Синаксария: «Возвращшеся же апостоли, внидоша в горницу, в нейже беша сошедшеся с мироносицами женами и Материю Слова, ПОСТОМ И МОЛИТВАМИ И МОЛЕНИЕМ упражняющеся и НАШЕСТВИЯ ВСЕСВЯТАГО ДУХА ожидающе, якоже бе обещание».
Отчасти это видно и из Святого Писания: пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога, говорит евангелист Лука (Лк. 24:53). Все они, – то есть апостолы с Божиею Материю и женами, – единодушно пребывали в молитве и молении (Деян. 1:14).
Про пост, правда, не говорится здесь; но сама молитва, да еще «всегда», все время, – несомненно связана с постом… Да и понятно: ждали высшего обетования… Нужно бы и нам хранить воздержание.
Вот мы и кончили свои чувства о Вознесении… Правильно ли мы восприняли праздник? Нам приходила не раз мысль: может быть, это лишь личное, – сообразно моему духовному несовершенству, – восприятие? Даже не одностороннее ли? Может быть… В Священном Писании есть и основание к такому сомнению, ибо сказано: возвратились «с радостью великою», «прославляя» Бога; между тем у нас иногда является иной тон: благоговейная СОБРАННОСТЬ. Почему это?
а) Может быть, оттого, что мы еще не доросли до такого радостного восприятия и нам сподручнее «серьезность»?
б) А может быть, мало духовно готовимся к празднику и не удостаиваемся большего?
в) Но и за полученное – благодарим Бога! И это – выше меры нашей…
г) Однако не сомневаемся, что какова бы ни была «степень» восприятия, всё же это есть не ложное, а истинное восприятие истинного смысла праздника, которое можно назвать двумя словами: НАДЗЕМНАЯ БЛАГОДАТЬ.
Далее перейдем к БОГОСЛУЖЕНИЮ; здесь мы и проверим, правильно ли нами воспринят праздник?
Какое отличие будет в восприятии его Церковью и святыми авторами песнопений?
В заключение же спрашивается: а есть ли какой-либо особый обряд, в который заключилась бы православным народом суть этого праздника? – Внешнего обряда нет особого. Совсем нет…
Значит, Церковь не нашла нужным выделить это. Почему? – Трудно, невозможно понять и как-либо выразить это… Непостижимо вознесение… А непостижимое как выразишь?
Разве только одно: на Вознесение полагаются БЕЛЫЕ РИЗЫ – знак ухода Господа во свет Небесный, к Отцу, а также и в уподобление ангелам, сошедшим оттуда же «в белой одежде»… Но иногда к этому добавляют меньшие облачения (епитрахиль, поручи) алые, для придания радости празднику и напоминания, что Сын Божий вошел к Отцу с жертвенною Кровию.
Уже почти неделя прошла, а вдруг становится понятной сторона, которая, казалось бы, должна сразу привлечь внимание… Господь возносится, – и ЯВИЛИСЬ АНГЕЛЫ… Стали ЯВНО среди апостолов «в белых одеждах» (и это их выделяло). И это не удивило апостолов: будто так и должно… А они совсем не привыкли к этому; лишь при воскресении, – да и то мироносицам, – являлись ангелы, а те приходили в ужас. Ныне же иное… Отчего? – Оттого, что теперь, при вознесении, при возглавлении всего, – и того и этого мира, – ПОД ОДНИМ ГЛАВОЮ – Царем, едино стадо бысть ангелов и человеков, как поет Церковь. ТЕПЕРЬ СНОВА ВСЕ ВМЕСТЕ. И ЭТО ПОКАЗЫВАЕТСЯ НАГЛЯДНО: вот результат «спасения».
Вот, так привыкнешь к словам, что не обращаешь уже на них внимания… А если бы это пред нашими глазами! Стал отделяться человек от земли… Страх объял бы… Выше, выше… Скрылся за облаком… Трепет! Чтобы понять это, припомним, что и святые «возносились»: преподобная Мария Египетская летела над землей и водой. Или преподобный Серафим: «Идем это мы лугом, трава зеленая, да высокая такая… Оглянулись, глядим, а батюшка-то и идет на аршин ВЫШЕ ЗЕМЛИ, даже не касаясь травы. ПЕРЕПУГАЛИСЬ мы, заплакали и упали ему в ножки» (сообщила Анна Алексеевна и с нею было еще три монахини). А представьте трепет апостолов от самого вознесения! Воистину и славно, «и страшно» …